Иерусалим и его обитатели. Иерусалимские прогулки - Лев Виленский

и знойной Иудейской пустыни, в которую летом не сунется ни один, самый отчаянный, путешественник. Но здесь, где журчит маленькая и славная горная речка, да растут старые эвкалипты, фиговые деревья и две одиноких финиковых пальмы, прохладно и спокойно. Нахаль-Прат, речушка, берущая начало у восточного края иерусалимского района Неве-Яаков, сбегающая с высоты в 800 м над уровнем моря, принимает в себя здесь воды нескольких источников, из которых наиболее известны Эйн-Прат и Эйн-Тамар. Сейчас, в конце февраля, здесь прохладно, ручейки и речечки причудливо виляют среди огромных валунов, и вдоль их берега – усеянного пещерами всех размеров и видов – можно с удовольствием гулять, наблюдая за стаями рыб, за цветением красного азиатского лютика и фиолетового колокольчика – гадючьего лука, на иврите называемого намного приятней – «Кадан сеголь» – «Фиолетовый кувшинчик». Отчего-то настойчиво лезет в голову выученное еще в школе стихотворение незаслуженно позабытого Алексея Константиновича Толстого:

Вот уж снег последний в поле тает,

Теплый пар исходит от земли,

И кувшинчик синий расцветает,

И зовут друг-друга журавли…

Кувшинчик фиолетовый растет вперемежку с красным лютиком, с анемонами, с какими-то маленькими желтенькими цветочками… а в теплом воздухе ущелья Нахаль-Прат вокруг неторопливо и басовито жужжат пчелы, шершни и летают белые бабочки. В большом квадратном и глубоком бассейне Эйн-Тамар лениво плавают крупные рыбы, которым пытливый турист может отдать на растерзание свои ноги – всю лишнюю кожу эти добродушные рыбы объедят с задубевших от ходьбы пяток. А можно просто поплавать вместе с ними – только, замечу сразу, вода необычайно холодна.

Если же прогуляться по направлению к монастырю Харитона, угнездившемуся на склоне горы над журчащим потоком. По преданию, Харитон, святой и устремленный в молитвы, попал в этом ущелье в лапы к разбойникам, те связали его и засунули в пещеру, а сами куда-то ушли. В пещеру заполз ядовитый аспид, но, услыхав молитвы Харитона, излил свой яд в кувшин с вином, которым собирались побаловаться разбойники. Святой Харитон был достаточно умен, чтобы разбойников не предупреждать. История умалчивает о том, как распутался Харитон, поглядывая украдкой на трупы своих недавних мучителей, но сообщает о том, что благодаря огромным сокровищам, бывшим у бандитов в пещере (Али-Баба тогда еще не родился), набожный грек построил монастырь на этом месте. Пещера, где держали Харитона, напоминающая огромный зев, находится совсем рядом с монастырем, но здание не имеет ничего общего с первым монастырем, от которого в долине речушки сохранились развалины – в 614 году персы, отвоевавшие Палестину у Византийской империи, перебили монахов и разрушили церковь, мельницу, и стены Харитоновой обители. До начала 20 века всякая попытка населить это место монахами терпела неудачу, пока на деньги Российской Империи в 20 веке обитель не была вновь отстроена. Сегодня в ней проживает один монах, и еще полтора десятка облюбовали пещерные кельи вокруг, из которых спускаются в главное здание монастыря в субботу и воскресенье – на совместную молитву и трапезу. В монастырь мне не удалось проникнуть – калитка с крестом была заперта накрепко. В пещеру Харитона – где запрещающая табличка указывает на то, что там опасно – я тоже не влез, и спустился вниз (кстати, пещерой Харитона в Израиле называют совсем другую пещеру – в районе Ткоа), где обнаружил старые ржавые трубы английского водопровода. Этот водонапорный комплекс, построенный в годы британского мандата, снабжал Иерусалим питьевой водой, после того, как в Войне за Независимость Израиль утратил контроль над восточной частью Города, иорданцы продолжали задействовать насосы для доставки пресной воды – до 1970 года, когда после трех лет работ Иерусалим, воссоединенный и отстроенный, начал снабжаться пресной водой из всеизраильского водовода. И река Прат вновь, как и в древности, продолжает журчать вдоль остатков небольшого акведука хасмонейской эпохи (II в. до н.э), чьи глиняные оранжево-бурые трубы можно видеть на отдельных участках.

Ворота монастыря Харитона

А если подняться немного от источника Эйн Тамар по склону горы, можно прийти к холму Тель-Фара, где сохранились остатки большого каменного здания византийской эпохи. Там хорошо сесть на камень, и слушать, как поет в небе жаворонок, и жужжат пчелы, перелетая с цветка на цветок.

И, хотя пророчество Иермиягу сбылось, и народ иудейский ушел в Вавилон, а через пять сотен лет – в Рим, но вот, вернулся он в Иудею, и вновь цветет эта земля, и потомки пророка населяют ее.

Да, а рыбалка в Нахаль Прат – запрещена!

Церковь Иисуса Искупителя

Его звали Фридрих Вильгельм Николай Карл Прусский, а в историю он вошел под именем Фридриха III, и как один из монархов, чье царствие продлилось всего 99 дней. Второй кайзер Германской Империи скончался от мучительной болезни, и наследовал ему «бешеный пес Европы» – его сухорукий старший сын Вильгельм II. История не терпит сослагательного наклонения, но до сих пор многие историки порываются написать историю Европы, в которой Фридрих III продолжал бы царствовать дальше. При этом либерально настроенном монархе Первая мировая война могла бы и не произойти. Не случилось бы нагнетания враждебности между европейскими державами. Картина мира могла стать иной. Но Господь распорядился иначе.

Итак, в 1888 году, году Трех Императоров, Германской империей успели править Вильгельм I, его сын Фридрих III, и начал свое правление кайзер Вильгельм II. Красивый год… три восьмерки, с единичкой перед ними. Ровно за тысячелетие до этого жег Париж в 888 году норманский вождь Рорих, которому было суждено стать основателем Рюриковой династии (так, по меньшей мере, считают некоторые историки). Но кто думал о походах викингов и разрушении Парижа в 1888?

Впрочем, вернемся в тогдашнюю турецкую провинцию Аль-Шамс, и в городок Иерусалим. В 1869 году бывший еще только кронпринцем, Фридрих III получил от турецкого правительства знатный дар – землю совсем рядом с Храмом Гроба Господня. В этом году здоровый и крепкий кронпринц ездил на торжественную церемонию открытия Суэцкого канала, и проезжал через Иерусалим. На подаренной ему земле он торжественно заложил краеугольный камень новой немецкой церкви, названной церковью Иисуса Искупителя. В 1898 году построенную церковь с высокой колокольней, с которой был виден весь Иерусалим, освятили в присутствии кайзера Вильгельма II. Cухорукий монарх не без удовольствия поглядывал на массивное, в неороманском стиле, здание, олицетворявшее мощь молодой Германии и ее стремление занять достойное лидирующее место среди европейских держав. В корпус здания были аккуратно включены мощные каменные ворота времен крестоносцев. Когда-то здесь – на участке, примыкающему к церкви, находилась больница святого Иоанна, построенная крестоносцами, а затем используемая мусульманами. Последние называли ее по-персидски «Бамаристан», «госпиталь», затем искаженное название – «Муристан» – перешло к рынку, раскинувшемуся рядом, с его шепчущим фонтаном и лавками. На месте же самой церкви в 12 веке – еще в эпоху владычества в Эрец Исраэль крестоносных королей – существовала построенная на пожертвования из итальянского города Амальфи церковь. Называлась она именем Марии – Санта Мария Маджоре. На ее месте воздвигли немцы свою новую церковь. Иисус Искупитель встал на месте Марии. Ворота Санта Марии Маджоре, с их романским барельефом, изображавшим времена года, стали частью церкви имени ее сына.

В церкви Иисуса Искупителя есть две достопримечательности, каждая из которых стоит внимательного рассмотрения и 15 шекелей за вход.

Если войти в здание, пройти его до алтаря и возле правой его части спуститься по лестнице вниз, попадаешь в каменоломни времен Ирода, находящиеся глубоко внизу, и в раскопанные рядом с ними развалины времен Адриана и Константина, а также византийского Иерусалима 5—6 веков новой эры. Этот подземный археологический парк открылся трудами немецких археологов сравнительно недавно. Из него можно попасть в прекрасный внутренний дворик, построенный во времена крестоносцев, так называемый клуатр (claustrum), окруженный романскими старыми колоннами и принадлежащий гостевому дому церкви. Летом клуатр залит солнцем, на стене греются тихие иерусалимские коты, в воздухе пляшут пылинки.

Второй достопримечательностью является сорокаметровая колокольня церкви. Ее построили по личному рисунку Вильгельма II, вдохновившегося колокольней в Тиволи